Знакома я была с Любовью Николаевной с 1972 года, но знала ее как маму моей ученицы. Это был мой первый класс, в который я вошла в качестве учителя русского языка.
Когда в 1988 году после загранкомандировки я приняла школу как директор, Любовь Николаевна уже работала в школе завхозом. На этом посту она сменила Анну Александровну, запомнившуюся только как человек, приносивший в школу зарплату работников школы в авоське. Деньги были завернуты в газетку, а она умудрялась с этой авоськой обойти рынки и магазины по пути в школу. Чем еще занималась Анна Александровна, мне было неизвестно.
И вот я директор. В штате школы есть завхоз. И если в первые дни работы ко мне шли по всякому поводу, даже за мелом, то вскоре все изменилось. Любовь Николаевна взяла все в свои руки, оградила меня вначале от мелочей, а затем я узнала ее как настоящую хозяйку. Впоследствии она была переведена на должность заместителя директора по хозяйственной части.
Педантична, порядочна, в каких-то вопросах наивна, все принимала за чистую монету, хотя при этом иногда со стороны это выглядело как хитрость. Перед ежегодной инвентаризацией Любовь Николаевна проверяла все до мелочей, заставляла учителей наводить порядок в кабинетах и предъявлять все, что числится в кабинете. Комиссию потом она могла принимать сама. Знала абсолютно все, что где находится. Если, не дай Бог, чего-то ей не могли предъявить, перерывала всю школу. Зато был полный порядок.
Порядок поддерживался и в уборке. Работать с коллективом уборщиц не очень просто, но они всегда слушали Любовь Николаевну и уважали ее. У них всегда ею было расписано, в какой день что моется и убирается. А когда входишь в ритм, то тебя никто не дергает, все идет своим чередом.
Я очень благодарна Любови Николаевне и за то, что она меня освободила не только от мелочей в работе школы, но и взяла на себя труд общаться в Департаменте образования с главным финансистом Еленой Васильевной Никоненко и с Гущиной Галиной Ивановной (ремонт и материальное обеспечение школ). Не потому, что мне не хотелось общаться с этими людьми, напротив, порой мы встречались втроем (по Любови Николаевне они узнавали директора школы № 1277), а потому, что я могла больше заниматься содержанием образования и посещать уроки. Это было для меня самым интересным и составляло смысл моей деятельности.
Уходя в отпуск, я без всякого страха оставляла исполняющей обязанности директора Любовь Николаевну. Правда, потом почему-то настало время, когда не разрешали это делать и приходилось доказывать, что это самое целесообразное. Летом проводится ремонт, а что может сделать любой из замов без зама по АХЧ? Вот так формализм постепенно уступал место целесообразности.
Проработали вместе мы 20 лет.
Уход из жизни Любови Николаевны был неожиданным и болезненным для школы. Но память о ней жива.
Люба, Любаша – так мы с ней сразу стали общаться, несмотря на разницу в возрасте.
Меня, куда более молодую коллегу, она приняла сразу, поверив в мою искренность и стремление развивать школу, не обращая внимание на свою возможную выгоду. Помогла не раз добрым светом, упредила мои ошибки.
А я у нее научилась организованности, умению планировать, вести учет и контроль.
Вспоминаю ее до сих пор всегда как удивительно доброго человека, чьи устремления были направлены на помощь другим, и как мудрую, профессиональную коллегу.
Светлая память Любаше!